Лекция только для колхозников!

От райцентра до этой самой Сосновки ехать было всего двадцать километров, но и они Игорьку показались настоящим адом.

Он то рассчитывал, что ему выделят автомобиль с личным шофером. И будет он, молодой и перспективный сотрудник районного отдела образования всю дорогу шуршать бумажками, изучая важные документы, лишь изредка бросая свой слегка рассеянный взгляд на мелькающие вдоль дороги деревушки, поля, мосты, церквушки и тучные стада коров.

Они и мелькали, но настроение у молодого мужчины было препаршивое. Во-первых, автомобиля ему не дали. Алексей Федорович, начальник отдела образования, лишь развел руками и сообщил, что автомобиль убыл в областной центр отвозить квартальный отчет.

— Вы уж на рейсовом автобусе, дружок, не сочтите за труд, — состроил скорбное лицо начальник отдела образования Назаров. – Знаете, я в ваши годы весь район вдоль и поперек своими ножками обошел.

Старый осел! В ваши годы… Ты в мои молодые годы, может быть, гусиным пером при свете коптящей лучины писал! Время, извините, не стоит на месте. Мало ли что там было сто лет назад при царе Горохе!

Игорька этот самый Назаров невзлюбил с самой первой встречи. Да и как полюбить, если было понятно, что ведущим специалистом его направили больше для проформы. Посидит Игорек годик в методическом кабинете, а к началу нового учебного года плавно перейдет в кресло начальника. А Назарова – на пенсию, в утиль, на свалку истории!

Понимал это и сам старикан, но при каждом удобном моменте не упускал случая пройтись по Игорьку, а заодно и по его мамаше. «Вы, Игорь Анатольевич, должно быть в наших Палестинах себя декабристом чувствуете? Из столиц, да сразу в нашу Тмутаракань», — как-то при личной беседе сказал ему Назаров.

Впрочем, всем было и так прекрасно понятно, с какой целью была затеяна вся эта кадровая рокировка. Просто так из областного центра молодые и перспективные специалисты не приезжают.

За Игорька все решила мама. Она имела такой вес и такую должность, что одна половина области называла ее имя шепотом, а вторая при этом нервно оглядывалась. Мама после школы пристроила сыночка на филологический факультет, она же сделала все для того, чтобы после вуза его не забрали в армию. У румяного и пышущего здоровьем выпускника университета вдруг нашлась тяжелая болезнь, которая никак не позволяла Игорьку отправиться служить.

Игорек был единственным ребенком в семье. Единственным и любимым. Своего отца он не помнил. Конечно, где-то физически он существовал, но бросил их с матерью, Алевтиной Григорьевной, когда мальчику было два года. Эта тема была в семье табу.

Оставшись одна, мама с методичностью и несокрушимой мощью парового катка прокладывала дорогу для своего единственного сына в светлое будущее.

Конечно, не все было в их совместной жизни гладко и безоблачно. Когда Игорек подрос и понял, что люди появляются не в результате перекрестного опыления и даже не путем почкования, он стал проявлять интерес к представительницам противоположного пола. Он приводил к себе домой одноклассниц, когда учился в школе, однокурсниц во время учебы в университете. Но все они благополучно не прошли госприемку в лице матушки.

— Сын, кого ты тащишь в наш дом? – воздевала руки маменька всякий раз после того, как гости уходили. – Она же нищебродка! Опомнись! Эти падшие особы не достойны того, чтобы носить фамилию Гурьяновых!

Игорек краснел, бледнел и молчал, испуганно вжав голову в плечи. Как говорится, лучше под паровоз попасть, чем под тяжелую руку Алевтины Григорьевны.

Лишь дважды Игорек попытался устроить бунт на корабле. В первый раз маменька подавила его своей железной рукой в самом зародыше. Она выяснила где живет Анечка, с которой Игорек стал встречаться в середине первого курса, пришла к ее родителям домой и навела там такого шороха, что через неделю девушка исчезла не только из вуза, но и из города.

Во второй раз все было гораздо серьезней. Игорек влюбился в Светлану, продавщицу из сетевого магазина. Была она на два года старше Игорька и одна растила трехлетнюю дочку. На все увещевания матери парень упрямо твердил лишь одно: «Я ее люблю».

Во время одной из ссор мать крикнула:

— Она распутная девка! Она растит ребенка одна!

Игорек не сдержался и парировал:

— Но ведь и ты меня одна растила!

Алевтина Григорьевна застыла столбом, губы ее мелко задрожали, она едва слышно прошептала:

 — Неблагодарный мальчишка.

Развернулась и молча ушла в свою комнату, где на прикроватной тумбочке немедленно появилась целая армия всевозможных баночек и склянок с лекарствами.

Но на этот раз все не закончилось – Игорек взбрыкнул копытами основательно. Он собрал вещи и ушел к Светлане в ее съемную однокомнатную квартирку.

Алевтина Григорьевна борьбу за единственного сына повела решительно и изобретательно. Здесь были звонки от матери с требованием немедленно вернуться домой, звонки от соседей, что у Алевтины Григорьевны подскочило давление – ее сейчас «скорая» увозит в больницу. В итоге мать добилась желаемого и вернула блудного сына под свое крыло. Игорек внутренне сломался, больше никаких фортелей не выкидывал и делал все так, как хотела матушка.

После университета он пару лет отработал в городском отделе образования, куда пристроила его Алевтина Григорьевна и где его никто за мужчину всерьез не воспринимал. «Игорек Анатольевич», — звали его сослуживцы по работе, а он все никак не мог понять: это они так ласково и по-матерински к нему относятся или же смеются над ним?

Затем матушка стала думать над карьерным ростом сына. Она позвонила парочке знакомых, заглянула в пару – тройку высоких кабинетов – и в итоге Игорек оказался в районном центре с перспективой в конце лета сесть в кресло начальника отдела образования, выпроводив с почетом по выслуге лет на пенсию Алексея Федоровича.

Но до нового учебного года было еще далеко, поэтому сейчас Игорьку приходилось в рейсовом автобусе трястить до этой Богом забытой Сосновки.

Уже минут через двадцать Игорек знал о том, что у Алика на базаре хурму лучше не покупать, что скоро педиатр уходит на пенсию, а пришлют неизвестно кого, а Галя Кривая третьего дня наставила рога своему бесхребетному мужу Мишке. Игорьку, слушавшему все это, вдруг вспомнился один анекдот про сельских жителей.

Приехал в деревню выступать лектор. Собрался народ в клубе – не протолкнешься.

— Здравствуйте, — говорит лектор. – Сегодня я вам расскажу про жизнь великого полководца Александра Македонского.

Открывает свой портфель и достает маленький череп. Ставит его на стол:

— Товарищи, это череп Александра Македонского в детстве.

Достает еще один, побольше:

— Это череп Александра Македонского в юности.

Достает крупный череп:

— А это череп Александра Македонского в зрелом возрасте.

С последнего ряда тянется рука.

— Что вы хотели? – спрашивает лектор.

Встает с места парень:

— Простите, но как у одного человека может быть три черепа?

— А вы, собственно, кто такой? – интересуется лектор.

— Я – студент, на летние каникулы к бабушке приехал.

— Студент? Вот и иди отсюда, студент. Лекция только для колхозников!

Игорек улыбнулся и подумал, как же далека от него жизнь всех этих сельских жителей. Да и выглядел он в автобусе в своем дорогом костюме, модных туфлях и при галстуке среди всей этой мешочно – корзиночной публики белой вороной.

В Сосновской школе он был первый раз. Устраиваясь на новое место работы, Игорек рассчитывал, что будет сидеть в кабинете, готовить документы и иногда звонить директорам, вопрошая грозным голосом: «Где отчет за прошлый месяц? Вы должны были сдать его еще два дня назад!»

С директором Сосновской школы Игорек решил держать себя строгим, но справедливым ревизором. Поэтому в школе скроил серьезное лицо, влезал в каждую цифирь и время от времени что-то записывал в свой блокнот. «Мы в одной лодке, Мария Александровна, — сочувственно говорил он директрисе. – Но ведь я для того и прислан, что должен найти недостатки в вашей работе».

Затем была экскурсия по школе. Заглянули в кабинеты, школьный музей, спортивный зал.

— Может быть, отобедаете? – предложила Мария Александровна гостю из районного центра.

Но в это время кто-то крепко схватил Игорька за плечи:

— Игорь? Гурьянов? Ты как, чертяка, здесь оказался?

Игорек обернулся. Перед ним стоял его однокурсник Сашка Матвеев.

— Да я к вам с проверкой… — как-то несолидно, словно оправдываясь, промямлил Игорек.

— Так ты и есть тот самый грозный проверяющий, которого вся школа ждет?

– Да какой грозный, — отмахнулся Игорек. — Документацию проверил, отчетность, программы. В музее побывали. Сейчас вот на обед идем.

— А давай на обед ко мне! – предложил Матвеев. – Заодно и со своей женой познакомлю!

Не дожидаясь его согласия, Матвеев подхватил Игорька и потащил за собой. По дороге рассказал, что ведет не только русский язык и литературу, но еще и кучу кружков и факультативов. Как интересно работать в школе, какие успехи у его учеников на предметных олимпиадах.

— А вот и моя берлога, — указал Матвеев на добротный бревенчатый дом. За два года практически своими руками выстроил. –

В студенческие годы все по общагам скитался, а здесь разошелся, такую домину отгрохал.

Дома Матвеев познакомил городского гостя со своей женой:

— Это моя Женечка. Тоже педагог, но сейчас в декретном отпуске сидит.

— Мальчик, девочка? – больше из вежливости поинтересовался Игорек.

— Сначала пацан родился, а через год девочки – двойняшки! – радостно сообщил Матвеев. – А ты как, еще не женился?

— Да пока не до этого, — отмахнулся Игорек.

— Ты, Игорь, не затягивай с этим делом. А то всю жизнь в девках просидишь!

За столом Матвеев сыпал как из рукава. Рассказывал про свое житье – бытье, про работу, учеников, жену, детей.

Игорьку даже стало завидно. Вот он всю жизнь просидел под юбкой у матери, а чего достиг? Может, плюнуть на все эти карьеры, уехать в глухую деревню простым сельским учителем, найти скромную девушку, жениться, вместе воспитывать детей…

А тут еще Матвеев стал подначивать: сегодня пятница, завтра у тебя выходной день. Оставайся ночевать, а утром на рыбалку сгоняем. Какой у нас в октябре клев!

Речь  Александра прервал телефонный звонок. Звонила мама:

— Сегодня вечером к тебе приеду в гости. Готовься встречать.

— Хорошо, — ответил Игорек, которому матушка и слова не давала вставить.

Дал отбой и грустно покачал головой:

— Извини, друг, концепция изменилась. Начальство требует к себе на ковер.

Окончив проверку в школе, Игорек шагал в сторону остановки.

Возле рейсового автобуса остановился, еще раз огляделся вокруг. Рыбалка, учительство в деревне, жена – красавица, детей семеро по лавкам. Вот разомлел, дурень, размечтался под Сашкины сказки. В город, в город! Вперед, к новым заоблачным вершинам!

— Лекция только для колхозников, — криво улыбнулся Игорек и зашел в автобус.

 

Сергей Шивков