От тюрьмы и от сумы. И от ковида…
Просыпаюсь я оттого, что сосед по палате зашелся в кашле и теперь никак не может остановиться.
Привезли его три дня назад, добросовестно лечат, но каждое утро у него резко поднимается температура и начинает душить кашель. Вот такая индивидуальная реакция на ковид. Минуты через три он встает со своей кровати, шатаясь, идет в туалет. Там пытается (извините за физиологические подробности) откашляться, но безуспешно. Поэтому приходится вызывать дежурную сестру. Новый день начался.
Я лежу в 1-й городской больнице Иванова уже вторую неделю, и мое состояние к этому времени уже более – менее нормализовалось. Впрочем, тут все индивидуально, зависит от каждого конкретного человека, наличия или отсутствия у него хронических болезней. Бывают пациенты под два метра, косая сажень в плечах, а лечение у них идет долго и трудно. А бывают живчики, которые уже на третий день бегают по палате и ищут способ применения своей энергии. Таким тоже непросто: отделение инфекционное, за пределы палаты выходить нельзя, разве что в коридоре воды в кулере набрать. Про свидания с родственниками вообще говорить не приходится…
Когда в китайском Ухане народ пачками стала косить атипичная пневмония, каждый из нас думал, а многие и до сих пор продолжают думать, что уж его- то эта зараза точно не затронет. Внутренний голос говорит: «Меня это не коснется, и вообще я собираюсь жить вечно. Пока все идет по плану». Кому-то до поры до времени везет, а кто-то испытал все «прелести» пребывания в ковидной палате.
Ты помнишь, как все начиналось…
Попал я в инфекционное отделение 1-й городской больницы в последний день ноября.
А началось все в середине ноября, когда попал под дождь, последний дождь в прошлом году. Был он неприятный, холодные струи так и норовили попасть за воротник куртки. Неприятно, конечно, но и не смертельно. Через пару дней начали болеть ребра. Особого внимание этой проблеме я не придал, подумал, ничего страшного, максимум через неделю все рассосется. Но оказалось, что не в этот раз…
Боль в спине не проходила, таблетки, которые начал пить примерно через неделю, не помогали. О том, что со мной что-то не так, понял на вторую неделю, когда пропали вкус и обоняние. Ради интереса измерил температуру. Ртутный столбик бодро скакнул вверх и остановился, немного не дотянув до отметки +38. Становилось все хуже, поэтому пришлось записываться на прием к участковому врачу в Тейковскую ЦРБ. После двухминутного осмотра мне сказали: «Оставляйте свой номер телефона, идите домой собирайте вещи. Скоро за вами приедут».
После обеда приехала «скорая помощь» и повезла меня в Иваново. В дороге становилось все хуже и хуже. Уже в конце казавшегося мне бесконечного пути водитель сочувственно скажет: «Вначале вы выглядели получше». Хотелось ответить: «Да я при жизни вообще был высокий голубоглазый блондин». Но настроения шутить не было от слова «совсем». Хотелось просто поскорее найти койку и рухнуть на нее. Но, как говорится, сказка не скоро сказывается. Сначала меня отвезли на КТ. Компьютерная томография – это тонкое послойное изображение органов с высоким разрешением. КТ-исследование позволяет выявить «тонкие» изменения в легких, маленькие образования и очаги инфекции. Поэтому КТ более информативнее, чем, например, флюорография.
Результаты КТ известны уже через считанные минуты, а затем врачи принимают решение: отправлять бедолагу на домашнее лечение (если уровень поражения легких небольшой) или везти в больницу. Впрочем, повторюсь: течение болезни у разных людей может очень сильно отличаться. У некоторых ковид протекает с невысокой температурой (до +38 градусов). У других – сразу появляются кашель и насморк. Третьи страдают от слабости и болей в мышцах, а кашель появляется на второй неделе. Заболеваемость зависит и от погоды. Низкие температуры и влажность вызывают переохлаждение и делают нас более восприимчивыми к инфекциям. А заражение другими респираторными вирусами может осложнять течение ковида.
Палата №2
Вот так я и оказался во второй палате второго отделения 1-й городской больницы, ставшей мне почти на три недели вторым домом.
Палаты в инфекционном отделении четырехместные, оснащенные раковинами с холодной и горячей водой, душевой и туалетом. Так что справлять естественные надобности никуда далеко бегать не надо. Да и в таком состоянии, в котором обычно привозят сюда, много не набегаешься.
В первую неделю у тебя общая слабость, в голове пустота. Остается только лежать, спать и пополнять свои знания о болезни, которая тебя не обошла стороной. От лечащего врача мы узнали, что человек с COVID-19 заразен за два дня до появления симптомов и в первый день заболевания. Высокое выделение вируса наблюдается за 3 — 4 дня до симптомов и в течение первых пяти дней болезни. В более поздние сроки заболевания передача вируса маловероятна. У больных со среднетяжелой и тяжелой формой ковида выделение вируса может сохраняться до двадцатого дня болезни.
Как только пациент поступает в больницу, у него берут мазок на ковид (из носа и полости рта) и кровь. По мере нахождения в клинике тебя обследуют и более узкие врачи. Несколько раз в день бесконтактными термометрами осуществляют термометрию. Дважды в день на начальном этапе лечения ставят антибиотики, дважды в день делают укол в живот для разжижения крови и дважды – капельницу. За все время лечения не было ни одной таблетки, только уколы.
Больничные койки у нас не пустовали: в обед кто-то выписывался, а уже к вечеру на его месте оказывался другой. За то время, что я находился на лечении, самому молодому пациенту в нашей палате было 40 лет, а самому возрастному – 92!
Поэтому тем, кто вдруг почувствовал характерные симптомы атипичной пневмонии, можно дать единственный совет: срочно обращайтесь за медицинской помощью. Самолечение здесь абсолютно бесполезно, в чем я убедился на своем личном опыте. А промедление может привести к самым плачевным последствиям. Очевидно, мир уже не будет прежним, и та простуда, которая сама проходила за неделю, теперь может обернуться больничной палатой.
Иду на эксперимент
В больнице трехразовое питание: завтрак, обед и ужин. Когда я только попал в больницу, родные и коллеги по работе начали бомбардировать меня звонками: нужно ли что-то привезти из еды? У всех у нас сидит стереотип из кинофильмов, когда к больным приходят друзья, товарищи, близкие и приносят неизменную сетку с апельсинами.
Во-первых, повторюсь, посещение в инфекционной палате было запрещено. При этом передачи можно было получать каждый день, но лишь с одним условием – не более 3 кг в сутки. И то это объяснялось тем, что медсестрам за день трудно постоянно носить тяжести с первого этажа на второй.
Во-вторых, во мне проснулся чисто журналисткой интерес: можно ли нормально жить, питаясь лишь пищей из больничной столовой? Не бог весть, конечно, какой эксперимент, но все же… Я исходил из того, что не к каждому, особенно если ты из отдаленных мест, могут приезжать родственники. Так как на местах ковидные отделения заполнены, то в областной центр везут больных из самых разных муниципалитетов региона. По поступающим на лечение можно было изучать географию Ивановской области.
К качеству еды претензий не было никаких. Конечно, те, кто привык проводить свои долгие зимние вечера на диване в обнимку с коробкой конфет, тазиком салата или Вавилонской башней из бутербродов с колбасой, возможно, могли бы испытывать определенный дискомфорт. Как ни крути, а человек в определенной степени – раб своего желудка. И все же, повторюсь, качество еды меня вполне устраивало.
Связь с «большой землей»
Конечно, жизнь пациентов палаты №2 состояла не только из еды и сна.
Благодаря телефонам, ноутбукам и планшетам мы не чувствовали себя оторванными от цивилизации, словно папанинцы на льдине. Кто-то читал скачанные из Интернета книги, кто-то слушал радио (в основном так называемое разговорное, например «Вести ФМ»), кто-то смотрел телепередачи или ютюб-каналы (преимущественно «Соловьев Live»). А затем все бурно обсуждали ситуацию в Америке, на Украине, в бывших республиках СССР.
Впрочем, на самом начальном этапе лечения пациентам совсем не до гаджетов. В голове туман, в организме ощущается слабость, улучшение наступает только после капельницы. А уж если ты в обед дошел от своей кровати до стола – вообще герой!
Всячески пациентов поддерживали врачи и медсестры. При этом самим «бойцам ковидного фронта» приходится очень нелегко. С приходом пандемии их жизнь и работа изменились коренным образом. Экипировка медицинских работников, которым приходится работать с ковидными больными, многослойна: комбинезон с капюшоном, перчатки, бахилы, защитные очки. В такой одежде не то что пациентов лечить, просто находиться очень тяжело. Но что поделать, ведь враг хотя и невидим, но оттого не менее опасен.
За все то время, что я находился в больнице, ни одного негативного высказывания в адрес медицинских работников со стороны пациентов я не слышал. Наоборот, люди благодарят врачей и медсестер за лечение, а если кого и ругали, то только себя. За невнимательность, расслабленность, благодушие, которые в итоге и привели их на больничную койку. И все без исключения хотели как можно скорее выписаться и оказаться дома в кругу семьи.
COVID-19 без преувеличения можно назвать словом ушедшего 2020 года. Вот только сама «корона» от нас никуда не ушла. Этот вирус совершенно другой, чем те, с которыми человечество сталкивалось раньше. И пневмонии здесь совершенно иные, чем те, которые врачи лечили до этого. Поэтому так важно продолжать соблюдать требования Роспотребнадзора: соблюдать социальную дистанцию, избегать общественных мест, мыть руки, носить маски.
В народе говорят: «От тюрьмы и от сумы не зарекайся». Исходя из реалий наших дней, можно добавить: «И от ковида тоже».
Сергей Шивков